Доллар, нефть и справедливость
Ксения Швец
Декабрь 2014 года: фашистобандеровец, расстреляв очередного пенсионера и распяв очередного мальчика, приходит домой к жене и рабам, заходит в интернет и любуется тем, как падает рубль и цена за баррель.
Откинув фантастические образы, созданные старательными работниками российских каналов, посмотрим внимательнее на нашего персонажа. Это украинка или украинец, у них есть работа, дом и, что немаловажно, интернет. Более того, они наверняка являются счастливыми обладателями детей и домашней живности. По воскресеньям они ходят гулять и в кино, по вечерам обычно смотрят сериалы, заедая их мандаринами. Кто-то из них — волонтер, а кто-то — нет, часть из них были на Майдане, а часть — нет. Что же так тянет этих людей, совершенно разных, несвязанных между собой, внимательно отслеживать, сколько в России платят за доллар, сколько — за евро, и насколько подешевела нефть?
К сожалению, взаимосвязь вовсе не так очевидна. Если бы мистер Путин имел свойство принимать рациональные решения, то да, мы, украинцы, вполне могли надеяться, что чем хуже становится российской экономике, тем более вероятно завершение войны на Востоке. Однако мы имеем дело с человеком, который систематически принимает решения, идущие во вред ему самому и его собственному государству. Чего только стоит его недавнее заявление об импортозамещении — чем не железный занавес, и покажите мне человека, который сможет доказать, что это выгодно для России.
А этот вопрос включает как минимум две стороны. С объективной точки зрения, пожалуй, что да — пока Россия медленно скатывается вниз вместе с курсом рубля и дешевеющей нефтью, для нас ничего не меняется. По-прежнему на носу необходимость проводить реформы, все так же актуальны боевые действия на территориях фантастических республик. Мы можем надеяться, что Путин одумается, российская экономика рано или поздно обвалится (но когда?), а между тем Украине не приходится уповать на резкое улучшение ситуации.
Что же касается субъективного — какие эмоции вызывает у нас дзен-инсталляция с постепенно растущими курсами доллара и евро и спадающей ценой за баррель? Особенно если наблюдающий имеет достаточно скудные познания в экономике и связывает эти цифры элементарным «Россия страдает»? Нам приятно видеть, что Россия страдает, и я имею сейчас в виду не миллионы обычных жителей, а обобщенный образ страны-агрессора. «Они заслужили, — думает наблюдающий, — так им и надо, нечего было, вот видите…»
Одним точным словом это можно описать как справедливость. То, что происходит, является справедливым по отношению к стране, которая принесла нам столько неприятностей, лишений, горя. В то же время нам не столь уж важно, что наша собственная экономика тоже не в лучшем состоянии — у нас есть свои причины. Януковичи разграбили, революция расшатала, Россия не дает развиваться.
В большей или меньшей степени эти два тезиса верны. Но что я хочу отметить, и чем намереваюсь оправдать первую часть этой заметки, так это психологическую подоплеку происходящего в головах людей.
Во-первых, существует такая штука, как «вера в справедливый мир». Концепт был предложен Мелвином Лернером и первоначально объяснял, почему мы приписываем жертвам негативные черты. Эта вера включается всякий раз, когда мы видим, что кому-то плохо, но не можем или не хотим помочь — человек (в нашем случае некое entity, государство) продолжает терпеть лишения, а, значит, он заслужил их. Нам сложно поверить, что кто-то может страдать просто так.
Россия в этом смысле является идеальной «жертвой, которая заслужила», потому что, действительно заслужила. А цены и курсы валют — показатель, с помощью которого можно отслеживать, сколько раз агрессора показательно шлепнули веником. И в груди разливается приятное такое чувство: «Ах, вот тебе, вот тебе!»
Во-вторых, несчетное количество психологических механизмов подкрепляется «фундаментальной ошибкой атрибуции«. Название сложное, суть простая. Если мне плохо, то это все из-за влияния обстоятельств. Если плохо кому-то другому — они сами себя довели. Вот и вся разница, а она существенно подправляет картинку мира, позволяет считать себя лучше, честнее, достойнее.
В-третьих, в качестве завершающего штриха для этого, ни на что не претендующего анализа, вспомним «необходимость быть правым». Вообще, этот концепт применяется для объяснения конформного поведения (я скажу, что думаю так, чтобы мое мнение не отличалось от других). Но наша непреодолимая потребность быть правыми проявляется повсюду. Быть правым приятно. То же теплое чувство разливается в груди, когда мы получаем возможность сказать гордо: «Я же говорил!» и, тем более, «Вот видите!».
Видим, подсчитываем и радуемся.
В качестве заключения, вопрос: зачем же нам знать все эти вещи из студенческого конспекта, как они нам могут помочь в нынешней непростой ситуации? Ответ предельно прост. Знание — сила. Знание этих механизмов позволяет нам понять, почему: а) даже те, кто слабо разбирается в экономике, внимательно следят за валютным курсом; б) при этом мы сосредоточиваем внимание на падении России, часто в ущерб вниманию к экономическим и социальным проблемам Украины. Мы все люди, нам всем необходимо утешение и оправдание того, что произошло. Bad guys have to be punished.
Но, после того как мы погрузились в дзен, нарадовались и вынырнули в декабрьскую действительность, самое время обратить внимание на то, что происходит в Украине. Ведь даже, если Россия правления Путина благополучно развалится, мы и тогда найдем причину собственного бездействия. Так что вперед и с песней, товарищи, нас ждут великие дела.
А справедливость непременно восторжествует, куда ей деваться.